Внушительные сдвиги произошли в тридцатые годы XIX века в социальной структуре нашего общества. Дворянство перестало быть лидером, все большую силу приобретало, расталкивая всех «локтями», сословие купцов. Быстрое развитие промышленных отраслей выдвигало на первые роли в качестве одной из главных сил представителей промышленного дела. Острее и четче намечались изменения в настроениях общества и его вкусах и предпочтениях как по отношению к художественной системе классицизма в общем, так и к произведениям прикладного искусства в частности. Подъем в душах людей, рожденный победой в Отечественной войне 1812 г., плавно угасал, и по мере угасания пыла терял свою привлекательность античный идеал классицизма. Трансформировался характер запросов, предъявляемых к художественному металлу. В роли заказчика все чаще выступали обогатившееся купечество, заводчики и фабриканты. Вопросы эстетики, стиля и художественного вкуса отступали на второй план. Главным принципом стало воспроизведение богатства заказчика художественного произведения и его представления о красоте и стиле. В качестве декора и украшения применялись элементы исторических стилей прошлых веков. В силу вступал период историзма, называемый по-другому эклектикой.
Даже если и не было в эту эпоху сотворено сколько-нибудь внушительных творений в области архитектуры столицы, то в области декоративной ковки и литья московские умельцы приобрели потенциал изучить арсенал технических приемов работы с металлом, который был накоплен отечественным и европейским искусством за предшествующие века. В данную эпоху московские специалисты воплощали в жизнь художественные изделия из металла в технике древнерусских искусников Пскова и Новгорода, в стилях готики, ренессанса, барокко, византийском и пр., придерживаясь основных композиционных запросов каждого из стилей.
Зодчие с удовольствием включали изделия из металла в особенности декоративных элементов зданий и сооружений. Например, А. Н. Померанцев, К. К. Гиппиус, А. С. Каминский и др., немало творившие в эту эпоху, оживленно применяли художественную ковку и литье. Изобилие заказов содействовало увеличению опыта и мастерства столичных кузнецов и литейщиков. Это была эпоха целого ряда технических открытий и изобретений в металлургии и обработке металла. В руки умельцев попал многообразный сортамент изделий традиционного металлопроката. Возникли установки газовой и дуговой сварки, автогенная резка металла, сильные прессы.
Улучшалась методика ковки, большинство кузнечных операций выполнялись механизированным методом с поддержкой особых устройств. В соответствии с этим трансформировался характер кованых изделий, начали использоваться точеные и штампованные элементы, крученые прутки и катаные профили. В конце XIX — начале XX веков приобретают распространение орнаментированные элементы индустриального изготовления в виде профилей разнообразного размера, формы и рисунка.
XIX век в России обозначен ростом национального самосознания, в особенности в Москве, которая издавна была средоточием национальной культуры. Московские умельцы приступают к конструктивному использованию в своем творчестве прототипов древнерусского искусства.
Идеолог передвижников И. Н. Крамской писал: «Демократическая направленность поисков образного языка, понятного народу, имела параллели в литературе, живописи и музыке того времени (например, в музыке «Могучей кучки» и живописи передвижников».
«Я думаю, что искусство и не может быть никаким иным, как национальным Нигде, никогда другого искусства и не было...».
Ориентированность в искусстве России XIX века, называвшееся «русским» стилем, располагало двумя направлениями: первое, официально поддерживаемое самодержавием, так называемый русско-византийский стиль, концентрировалось на формальном употреблении элементов храмового зодчества старой Москвы (Кремля) и Владимира, второе, оппозиционное направление, класть в основу более демократические предпосылки, стремясь к свободному применению народных традиций в искусстве.
Решетки заполнения проемов часовни Прохорова в Новодевичьем монастыре и оконные решетки Оружейной палаты имеют своим прообразом изделия из металла кремлевских соборов XV-XVII веков.
В атмосфере русского узорочья реализованы кованые ворота здания Московской городской думы (музей В.И. Ленина). Любопытно, что весь обильный узор полотен ворот заключается преимущественно из трех элементов.
Свободный масштаб строительства в столице притягивает в город немалое количество ремесленников, каменщиков, резчиков, кузнецов. Как следствие, их труд в Москве деятельно повлиял на расцвет кузнечного промысла на базе неповторимых народных традиций в Тульской, Тамбовской, Нижегородской и иных губерниях. Данному обстоятельству мы находим яркое доказательство при ознакомлении с исключительной коллекцией кованых ставней и дверей Нижегородской губернии, составленной Ю. Г. Самойловым. Сам автор коллекции Самойлов говорит следующее: «,..во второй половине XIX века ... в Нижегородской губернии,., у кладовых в кирпичных домах... появились железные двери, решетки, ставни кузнечной работы, украшенные разнообразным и неповторимым рисунком из кованого металла, завитого в спирали, побеги, червонки, Возникновение этого промысла в губернии относится, по-видимому, к 60— 70-м гг. Вначале двери и ставни не имели художественной обработки; богатую декоративную отделку начинают применять в конце 70-х — начале 80-х гг. Просуществовав в течение 40—50 лет, этот промысел угас».
Пристальное исследование данных изделий народного творчества обнаруживает, как много методов отделки металла, компоновки различных элементов орнамента, самих традиционных образов и их составных компонентов переходит из поделок сельских кузниц в церковную архитектуру, а далее и в гражданскую, городскую. «Рисунок данных деталей непринужденно зависел от качеств самого материала и методики его обработки. Раскаленную докрасна полосу кузнец расщеплял и «лепил» молотом и клещами шикарный узор».
Общенародные истоки характеризуют большинство изделий художественного металла Москвы по сравнению c Санкт-Петербургом или Одессой. Проанализируем подробнее ряд специфических приемов. Чаще всего попадается S-образный элемент. Далее разнообразные трансформации направленных навстречу друг другу волют. Оба эти компоненты могут компоноваться разнообразно, в том числе и таким образом, чтобы вышла сердцевидная фигура — червонка. Прославленным композиционным ингредиентом оград были зеркальные волюты и волюты, перелицованные вокруг пересечения осей на 180°, наподобие рисунка в игральных картах.
Наиболее многозначительным образцом употребления зеркальных волют является фрагмент кованой ограды детской городской больницы № 20 им. Тимирязева по ул. Б. Полянка. Незамысловатость решения напоминает кружева, использующие один изученный элемент вязки — волюту и прямоугольник. Общие размеры решетки 1220X1730 мм. Все отвесные и горизонтальные стержни обладают сечением 20X20 мм; волюты и прямоугольники реализованы из прута сечением 13X20 мм. При производстве отвесных прутьев осадкой концов откованы шары, заканчивающие решетку вверху. Перекрещивания отвесных и горизонтальных стержней исполнены в полжелеза. Для сочетания некоторых компонентов употреблены клепка и хомуты.
Образец перевернутой волюты — ворота, ограда, и калитка дома по М. Гнездниковскому переулку, и дома по ул. Б. Ордынка, ворота Центрального Дома журналиста на Суворовском бульваре и ряда остальных зданий.
Однако самым обожаемым ингредиентом кузнеца продолжала оставаться червонка. Зачастую она была базой всей композиции изделия из металла, как, в частности, в решетке парапета дома по ул. Мархлевского или коньковой решетке дома по ул. 25 Октября.
Время от времени червонка украшается добавочными листьями и завитками, растягивается или раздавливается и лишается своей ясной исконной формы, как, к примеру, в ограде дома по Берсеневскому переулку или в ограде и воротах Третьяковской галереи.
Модификации на мотив червонки крайне популярны среди художественных изделий из металла XIX — начала XX веков и могут наполнять все полотно ограды или балконного ограждения или умещаться составной частью в их совместный рисунок.
Темы народного творчества употреблялись при творении не только лишь парапетов, коньковых решеток, ограждений балконов и др., но и монументальных, сложных по претворению в жизнь изделий. Один из любопытнейших образцов - маленький дворик по ул. Маркса и Энгельс. Это оригинальный мини-музей эталонов художественною металла Москвы конца XIX века, где сохранились кованые ограждения балкона-галереи: два разнообразных по узору чугунных крыльца с остро прорисованными подзорами, массивная монументальная ограда, и кованые ворота с калиткой.
Данная ограда поставлена в 1876 г., обладает тонкими и свободными чугунными стойками диаметром 127 мм и коваными звеньями из стальных стержней сечением 25X25; 20X25 и 13Х25 мм. Должно заметить, что звенья ограды составлены из 30 деталей непростых очертаний, произведенных с использованием кузнечной формы и разнообразных фасонных оправок. Подобная методика ковки обеспечивала соблюдение всех заданных масштабов элементов и деталей решетки на стадии тиражирования и разрешала концентрировать прясла не только на хомутах, но и клепкой. Решетка по периметру обладает поясом из стальных стержней сечением 25X25 мм и шириной 254 мм. Крепление прясел к чугунным стойкам традиционное для данных компонентов, в стойках наличествуют отверстия для обвязки прясел ограды, а обвязка на участках крепления иметь в своем распоряжении шипы. Скрещения некоторых стержней обвязки и узора осуществлены в полжелеза. В литературе можно повстречать неправильное соображение, что ограда выполнена из чугуна.
Створы ворот дома по Б. Коммунистической улице исполнены из стержней из стали заводского производства двух размеров 70X25 мм для обвязки и 13X25 мм — для прочих частей, не учитывая листов обшивки. Использование для орнамента прямоугольных стержней с балансом сторон сечения 1:2 формирует зрительную переменчивость узора — от сквозного кружева с фасада до массивного, тяжелого орнамента при анализе под углом. Все сочетания компонентов клепаные, пересечения реализованы в полжелеза.
Другой пример применения тем народного творчества — ограды двух церквей. Одна из них некогда стояла невдалеке от участка дома № 16 по Кропоткинскому переулку. Предположительно это была церковь Святой Троицы, что в Зубове. Построенная еще в XVII веке, она в конце XIX века была снесена, а приподнятая рисунчатая ограда, наверное, была поставлена в Кропоткинском переулке в начале XX века. И сегодня она стоит перед протяженным фасадом классического конструктивистского жилого дома, изумляя прохожих своей богатой узорчатостью, стилевым несоответствием дому и церковным крестом, влитым в узор калитки.
Любопытно, что на Новокузнецкой улице, у церкви Воскресенья Слывущего, сооруженной в начале XX века, есть точно такая же ограда. На первый взгляд обе ограды абсолютно тождественны. Однако это не так. В первом случае ограда имеет звенья, в узор которых влиты три квадрата с внесенными в них округами — розетками в облике цветка. В другом случае — в узоре не квадраты, а два прямоугольника с соотношением сторон 3:4 и 1:2 с вписанными в них овальными розетками.
Методика изготовления обеих оград абсолютно идентична — ручная ковка и гибка. Но сечения стержней остова взяты разнообразные: в первом случае 25X25 мм, во втором 25X20 мм. Поэтому, повторяется лишь характер узора, все же параметры оград — разнообразны.
Мы рассказываем настолько подробно об использовании элементов народного творчества умельцами XIX — начала XX веков, потому что именно это они назначали себе в заслугу, именно это и было их стягом, когда ими основывался оппозиционный к русско-византийскому официальному стилю свой «русский народный стиль».
Но не только сложные народные мотивы, переплетения спиралей и завитков приковывали внимание специалистов данного периода. В то же время сооружались изящные в своей бесхитростности и изысканной наивности небольшие ограды и калитки.
В качестве образца можно привести ограду и ворота церкви в Турчаниновом переулке, потрясающие своей незамысловатостью и мудрой наивностью. Взяв за базу тему возвышенного западного портала Успенского собора Кремля, специалисты реализовали жизнерадостную ограду и ворота с совершенно не страшными миниатюрными масками львов. Громоздкие белоснежные столбы и не менее массивные пилоны и цоколь только подчеркивают воздушность самой ограды.
Возвышенное мастерство и изящество выделяют калитку бывшего особняка Щукина. Здесь все слаженно и пропорционально — математически безупречно. Если за модуль а взять сторону квадрата в центре крестообразной фигуры, то получим согласованную систему пропорций основополагающего элемента орнамента 1/4а; 1/2а; 1а; 2а.
П. И. Щукин в своих воспоминаниях пишет о данной решетке: «Двустворчатая решетчатая дверь перед наружной лестницей и решетка на внутренней лестнице — из кованого железа, расписанного оранжевой, красной и зеленой красками и золотом. Моделью для ... решетки служила старинная решетка, находящаяся в Николо-Мокринской церкви в Ярославле... Железная кованая решетчатая дверь и решетка лестницы сделаны в Петербурге, в мастерской Е. А. Веберга».
Реставрация
В XIX веке увеличивается заинтересованность к исследованию памятников истории и культуры допетровской Руси, чему в важной степени содействовало славянофильство. Постигается и классическое кузнечное ремесло.
В данный век производят измерения, зарисовки, увражи изделий русских умельцев XV—XVII веков. Появляется нужда в восстановлении рушащихся или потерянных изделий художественного металла. При этом употребление в композиционном решении каких-либо ранее знакомых стандартов не почиталось сколько-нибудь предосудительным, а, напротив, различно поощрялось. Вследствие этого в кованом металле псевдорусского течения часто можно встретить имитирование декоративных приемов XVII века.
Например, орнаментальное заполнение полотна ограды, ворот и калитки бывшего дворца Юсупова в Б. Харитоньевском переулке, где сегодня располагается президиум Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина, исполнено по стандарту знаменитой кованой решетки церкви Николы Мокрого в Ярославле (1657 г.). Полотно решетки состоит как бы из двух звеньев ярославской решетки, установленных одно на другое.
Методика изготовления ограды типичная. Стойки откованы из заготовок сечением 45X45 мм, иметь в своем распоряжении скошенные углы и, для усиления поперечной жесткости,— подкосы. К стойкам крепятся верхняя и нижняя обвязки прясла из полосы сечением 20X40 мм и его орнаментальное заполнение из стержней сечением 13Х 13 мм с веточками и цветками 6X13 мм. Все сочетания компонентов реализованы в местах прикосновения клепкой с накладными розетками или без них и хомутами.
Второй пример реставрационных произведений художественного металла — решетчатые ворота Лобного места на Красной площади, реализованные в XIX веке по темам «Золотой решетки» Теремного дворца в Кремле. Тема «Золотой решетки» многократно применялась в разнообразных домах Москвы. Кровли бывшего дворца Юсупова в Б. Харитоньевском переулке украшены коваными коньками, воспроизводящими два элемента «Золотой решетки».
Калитка и низкая решетка Музея народного искусства представляют собой спирали, изогнутые из круглого в разрезе прутка с плоской кованой вставкой — стилизованной птицей. Ворота надвратной церкви Новодевичьего монастыря кованные из полосового железа, в их решении употребляли мотив «Золотой решетки» — равномерно повторяющиеся спирали с ответвлениями.
Возможно, самым любопытным реставрационным произведением данного периода можно считать решетки арок подлета Покровского собора (храма Василия Блаженного). Первые стремления восстановления собора были предприняты еще в последние годы XIX века, когда на нордовом фасаде высвободили от закладки кирпичом три арки под площадками гульбища и прикрыли их фигурными железными решетками. Кузнецами реализованы три решетки и калитка. Все они представляют собой кованый плоский орнамент в форме цветка, занесенного в ромбическую сетку. Крайне метко по отношению к пространству арок найдены пропорции ячейки ромбической сетки, членения и общие масштабы конкретного кованого цветка. Решетка зафиксирована в пространстве арки анкерами, заделанными в кирпичную кладку, а обвязка осторожно обходит филигранные профили опорных столбов аркады.
Приведенные реставрационные работы: решетки арок подклета храма Василия Блаженного, ограда бывшего дворца Юсупова и решетчатые ворота Лобного места — бесспорно свидетельствуют о высочайшем мастерстве московских кузнецов XIX века.
Готика
В строительстве, декоративном и прикладном искусстве Москвы периодически возникало увлечение к готике. Так было во все времена, начиная с середины XVII и до начала XX века. Тем не менее мистицизм и строгость эстетических учений готики не сочетались со светлым оптимизмом русичей. Специалисты XIX века — времени господства историзма в строительстве Москвы — не избежали влияния готического искусства. Готический стиль вошел в моду на всей территории Европы. В России данному явлению споспешествовал Н. В. Гоголь, пропагандировавший готику.
В 1811 —1815 гг. архитектором И. Л. Мироновским был сооружен «Новый уличный корпус Печатного двора» (ул. Никольская) — в настоящее время Московский государственный историко-архивный институт. Само сооружение и художественный металл реализованы в псевдоготическом стиле.
Типичным для «московской готики» изделием художественного металла надлежит считать и ворота колокольни бывшего Высоко-Петровского монастыря, в настоящее время в нем размещается Центральный совет Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. В данном месте все отвечает готическим канонам: и стрельчатые арки, и круг в верхней части проема с орнаментальным многолепестковым цветком, и узорчатые панели, не соответствует одно — плавное, округленное заполнение панелей створок ворот, сформированное на привычных для москвичей народных мотивах гнутых и завернутых в спирали полос железа. Это обыкновенная для Москвы перефразировка далеких для русских специалистов тем готики. В конце XIX — начале XX веков появился на свет целый ряд псевдоготических оград, ворот и балконов. Например, протяженная кованая ограда с воротами и калиткой у бывшего особняка П. А. Базилевского по ул. Шусева. Все те же атрибуты принадлежности к готическому стилю: стрельчатое окончание каждой пары прутков, крестообразные, четырехконтурные конфигурации у базы ограды.
Нужно обозначить многообразие приемов отделки металла кузнецами при его изготовлении.
Кованая ограда исполнена из стальных стержней квадратного сечения. Стержни через один торсированы, т. е. завернуты по своей продольной оси в холодном состоянии. Нательный четырехлепестковый орнамент осуществлен из стальной полосы «на ребро». Из филигранного стального листа откованы объемные вогнутые цветы, зафиксированные на нижней горизонтальной тяге. По виду элементарная ограда довольно сложна по технике материализации.
Более прямолинейным в отношении следования готическим канонам был О. В. Дессин при проектировании и строительстве одного из самых патетичных зданий Москвы начала XX века — Центральной телефонной станции (ул. Мархлевского). В большом арочном проеме основного въезда по его плану были построены взыскательные ворота. Нижняя их часть «обита» стальными листами с массивными, часто установленными друг к другу шляпками ложных костылей. Частые копья стоек чередуются со своеобразным поясом раздвоенных стержней, образующих сходство фигурных смотровых окон.
Сами ворота откованы из стальнш стержней сечением 20X20 и 13X20 мм. Качество кузнечных работ весьма высокое. По образцу средневековых церквей, в стенах коих часто можно увидеть вырубленные в камне представления бытовых сцен, тут, у основания арки, уложены скульптурные обрисовки мужчины и женщины, беседующих по телефону.
Возможно, самое последовательное в стилевом взгляде псевдоготическое здание Москвы — бывший особняк 3. Г. Морозовой (ул. Алексея Толстого), построенный по проекту Ф. О. Шехтеля. В особняке немало изделий художественного металла: перила праздничной лестницы вестибюля, люстры, торшеры, камин, химеры на фасаде, внешняя ограда, ворота — все это реализовано по рисункам и чертежам зодчего.
Проанализируем подробно внешнюю ограду. Сколь легки и изящны ограды, воплотить в жизнь по его чертежам в более поздних зданиях и сооружениях, столь сложна и вычурна эта его раннее произведение. Тут употреблено почти все скопленное и постигнутое им к данному периоду. При изготовлении ограды употреблены стержни и полосовая сталь, декоративные шайбы и хомуты, масштабные компоненты, скульптурные вставки из металла, ковка, гибка, клепка, сварка.
Ограда состоит из двух чередующихся деталей с полярным композиционным решением. Одно звено представляет собой стилизованную ветку с цветком вверху, второе — ветку с цветком внизу. Весь рисунок ограды возведен на типичных для поздней готики стилистических компонентах — трехконтурной и четырехконтурной форме и орнаменте так называемого «рыбьего пузыря».
XIX век — век историзма, и, бесспорно, не только средневековье и допетровская Русь притягивали внимание московских умельцев прикладного искусства. В. Г. Белинский писал: «Век наш — по преимуществу исторический век... История сделалась как бы общим основанием и единственным условием всякого живого знания: без нее стало невозможно постижение ни искусства, ни философии. Мало того, само искусство теперь сделалось преимущественно историческим».
Барокко
И данный стиль не избежал чуткости специалистов XIX века. Несомненно, это уже не были громадные, роскошные формы из металла, характерные периоду расцвета барокко. Изделия стали меньше, камернее, да и сами композиции ближе стремились к поздним фигурам стиля — рокайлью (рококо). Рококо как стиль в художественном металле столицы не отыскал сколько-нибудь видимого развития.
В оградах, калитках, ограждениях балконов применялся главным образом орнаментально-декоративное созвучие стиля, ассоциировавшееся, прежде всего с затейливыми формами орнаментики, заключающейся из коралловых формирований, завитков, цветочных корзин и гирлянд, замысловато змеящихся стеблей растений. Нескрываемого употребления формы раковины в металле, присущей для рококо, в московских оградах практически нет, за исключением ограды бывшего особняка А. А. Морозова на Воздвиженке, ныне — Дом дружбы с народами зарубежных стран.
На Кропоткинской улице расположен древний особняк, принадлежавший в свое время пользующемуся славой генералу А. П. Ермолову, в настоящее время — Управлению по обслуживанию дипломатического корпуса. Переустройство дома реализовывал в 1873 г. А. С. Каминский, украсивший его чугунной оградой и коваными балконами в манере барокко.
Необходимо отдать подобающую оценку мастерству, с которым осуществлены данные произведения. Генеральный фасад имеет в своем распоряжении один только, но типичный для стиля барокко, замысловато выгнутый балкон. Кованое металлическое ограждение бочкообразно выгнуто в нательной части наружу, а верхняя стяжка — перила — очерчивает гладкую волнообразную косую линию. Не простой узор ограждения традиционно содержит изображения герба, овальных медальонов и разнообразные переплетения S- и С-образных компонентов. Спецификой ковки можно находить совершенное отсутствие хомутов. Все составления осуществлены клепкой сквозь промежуточные вставки — металлические шарики или кольца.
Рококо
Стиль рококо, напрямую производный от предшествовавшего ему барокко, насыщенно выражается в пласте стилизаций конца XIX — начала XX веков. Наиболее многозначительным образцом может быть ограда и калитка дома по ул. Чехова. Приземистая калитка нехитра, изящна и исполнена виртуозным мастером. Проанализируем ее специфики.
Функциональная база классических решеток отдалилась на второстепенный план, декоративный момент стал господствующим.
Местоположение S- и С-образных косых хотя и симметрично, но произвольно, а их сочетания не только не подчеркивают строгость рамы, а, напротив, зрительно ее разламывают.
В узор калитки и ограды входит ромбическая корзина с цветами на перекрещивании стержней. Употребляются все более филигранные прутья и листья, образовывающие элегантную пикантность форм. Собственно ради этого в главную часть каждой створки добавлен один-единственный круглый пруток, подражающий растительный побег, несмотря на то, что вся она реализована из стержней и полос прямоугольного сечения размерами 25X32; 25X20; 13X13; 13X6 и 40X3 мм и швеллера.
Центральная часть представляет из себя прямоугольник, наполнена большой волютой, коваными листьями, цветком на стебле и диагоналями плетенки. При компоновке компонентов взят типичный для кованых изделий метод — клепка, а пересечения вертикальных прутков с поясами уложены способом продевания с предварительной просечкой компонентов.
Методика производства звеньев ограды данного особняка и используемые материалы не различаются от изложенных выше по тексту. Ее стойки реализованы из торсированных стержней с сечением 25Х Х25 мм. Звенья ограды обладают высотой 840 мм и длиной 1700 и 650 мм.
Но возвратимся к вопросу самобытного натурализма в художественном металле Москвы начала столетия. В непростой по узору ограде палисада дома по Сущевской улице, исполненной в стиле барокко, сосредоточивает на себя внимание кованая ветка розы, завершающая спаренные опорные стойки ограды. Сама ограда, как ее первоначально замыслил автор, ее узор и композиция не вызывают особенной заинтересованности. Достойно почтения и, если можно так выразиться, заразительно то неподдельное мастерство, то воодушевление, с которой исполнена работа кузнецами.
Ренессанс
Период итальянского ренессанса оказал большое воздействие на искусство Европы. Начиная с XV века, каждое столетие возвращалось к великим итальянским примерам, переосмысливая и развивая их. И для московских специалистов XIX века палаццо итальянского ренессанса, а также прикладное искусство данной поры, продолжали оставаться образцом для имитирования. При этом, по самой логике эклектичных сооружений, могли быть самые внезапные уходы стилей, в особенности в прикладном искусстве — лепнине, орнаменте, художественном металле. Так, в уже упоминавшемся выше бывшем здании страхового общества «Россия» в изделиях из металла совместно с элементами барокко и готики имеются ворота, исполненные в атмосфере итальянского ренессанса.
Что характерно для декоративной ковки эпохи Возрождения?
Это, бесспорно, использование совершенного прутка, всевозможных спиралей, на концах которых отковывались листья и цветы. «С точки зрения композиции решетки эпохи возрождения, можно аляповато разъединить на две категории. В решетках первой категории рисунок формируется от главного отвесного прутка. От него расходятся и разветвляются по обе стороны в спиралях иные прутки... Вторую категорию составляют изделия, в которых большей частью употребляются линейные темы, узоры разгоняются от середины и пространство вокруг наполняется разветвлениями и листвой».
В приведенном образце художник руководствуется обычаям возрождения — рисунки разгоняются от середины, вьются в спирали, концы коих разветвляются и создадут стилизованные цветы. Композиция центрична и жестко уравновешена по всему пространству полукруга.
Увлекательна некоторая технологическая составляющая в реализации данной решетки, которая раньше не попадалась: кажется, что масштабы сечений спирали, осуществленной из полосы, трансформируются — они то узкие, то широкие, то вновь утоняются. Формируется впечатление узора пером с давлением. Данный эффект завоевывается не раздавливанием и ковкой самой полосы, а заворотом ее вокруг своей оси, то ребром, то плоскостью к наблюдателю. Подобное решение существенно активизирует узор, так как с разнообразных сторон (вправо, влево) наблюдатель видит его неодинаково и многообразно воспринимает.
Второй образец употребления ренессансных учений — художественный металл колокольни церкви Софии на набережной Мориса Тореза (бывшей Софийской набережной). Большущие кованые ворота в арке колокольни и кованые решетки на окнах осуществлены в духе итальянского ренессанса. Главный материал — стальные круглые стержни двух диаметров — 20 и 40 мм.
Композиция настоящих решеток относится к первой группе, рисунок в которой формируется от главного вертикального прутка. Все последовательно реализовано по данной рекомендации XV столетия в отношении композиции. Однако произведены они в нарочито аляповатой манере, прямые и согнутые прутья объединены сварными швами, на узлы монтажей наложены лицевые компоненты формы и изготовлена заливка цинковым сплавом. С целью восстановления четкости отпечатка рисунка проводилась чеканка литых узлов.
Надлежит отметить, что в данный период специалисты искали пути упрощения методики производства и компоновки, использовали новейшие технологии синтеза элементов и их декоративного оформления. Не всегда это приносило неплохие художественные решения и нужное для декоративного металла свойство. Тем не менее, и в данное время в столице было реализовано максимум объектов, выделяющихся высоким технологическим уровнем.
В 1899 г. архитектором Ф. Ф. Воскресенским был сконструирован жилой дом в М. Ивановском переулке. Воздушные филигранные оконные решетки данного дома откованы по канонам эпохи Возрождения, обладают легким, асимметричным узором разнообразных спиралей, кованых листьев и отвесных стержней. Нечасто установленные вертикальные стержни, хорошо спропорционированные величины толщины полос и дистанций между ними формируют чувство бодрости и сквозистости. С целью изготовления решетки использована стальная полоса одного сечения, синтеза компонентов — в полжелеза и на хомутах.
Одной из крупнейших построек Москвы конца XIX века было здание на Красной площади Верхних торговых рядов. Дом представляет собой сочетание наиболее современного, по тому периоду, металлического покрытия системы В. Г. Шухова и тяжелого «каменного» футляра, подражающего внешне декор архитектуры Древней Руси XVI—XVII столетий, а внутри — итальянского возрождения. Вот в данном «внутри» и поставлено максимум кованых художественных изделий, стилизованных под эпоху ренессанса. Подвергнем анализу отдельные из них: перила переходного мостика, ограждения балкона и торшеры-светильники, реализованные в мастерских Л. Ю. Янга.
Типично ренессансный узор перил переходных мостиков состоит из трех звеньев. Всякое звено представляет собой композицию из разводящихся от центра спиралей и завитков, на концах которых откованы стилизованные листья. При выковывании узора применены полосовая сталь разнообразных сечений: 20X20; 10X20; 3X20 и 40Х 40 мм. Специфика монтажа гнутых и кованых элементов — единый принцип синтезов. Все сочетания реализованы на штырях, автономно от количества компонентов. Штырями прошиваются от трех до восьми стальных полос, причем участки синтезов не маскируются, как обычно, а, напротив, энергично подчеркиваются. Перекрещивания полос выполнены в полжелеза. Подобным образом по структуре и осуществлению откованы ограждения и декоративные кронштейны балконов.
Мы сосредоточиваем настолько пристальное внимание на изготовлении и монтаже ограждений второго и третьего ярусов Верхних торговых рядов затем, что в недрах эклектики в конце XIX века уже возникало новоиспеченное направление — модерн, которое, отвергая любое копирование какому-либо стилю, возьмет на вооружение технологические достижения века. В частности, ковалями модерна будут предельно употреблены все многозначительные пластические особенности гнутой стальной полосы.
Искусно будут применены преимущества сочетаний компонентов изделий клепкой и на штырях.
Сейчас проанализируем торшеры-светильники, поставленные на втором ярусе Верхних торговых рядов. Они представляют собой чугунную многопрофильную стойку, украшенную спиралями, завитками, листьями и цветами. Все это разнообразие составляющих изогнуто и отковано из стальных полос и походит на театральную бутафорию — непомерно сложно, многодельно и перегружено элементами.
В этом же стиле выстроено здание лицевого корпуса Сандуновских бань. Тут должно сосредоточить внимание на живописном парапете с ажурной кованой решеткой и чугунными вазами на кирпичных тумбах
Свободные композиции на темы эпохи Возрождения в конце XIX столетия приобрели обширное распространение в художественном металле столицы. При этом умельцы не стремились к совершенному исследованию стилевых специфик, а ублаготворялись наружным правдоподобием. Одним из таких образцов может служить кованый навес над входом в жилой дом в Казарменном переулке. Стальные полосы козырька разогнуты в разнообразные по узору спирали, имеют накладные кованые листья и объединены между собой клепкой и хомутами.
Время историзма (эклектики) оставил на улицах Москвы большое количество изделий из металла. Не все они равносильны по своим художественным добродетелям и качеству претворения в жизнь. Помимо прочего, они чрезвычайно многообразны по своим стилевым направлениям и методике изготовления.
В предоставленной главе произведена попытка классифицировать богатейший материал столичного декоративного металла периода 1830-1890 гг., подвергая рассмотрению вместе с тем как художественную, так и технологическую сторону.
